Агафонов Н.В. «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдёт обиженным!». Счастье всем и пусть никто не уйдет обиженным
Пикник на обочине. Счастье для всех читать онлайн - Дмитрий Силлов
Дмитрий Силлов
Пикник на обочине. Счастье для всех
Памяти Аркадия Натановича и Бориса Натановича Стругацких посвящается
Глава 1
Счастье для всех
1. Рэдрик Шухарт, 31 год, сталкер
— СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ, ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЕТ ОБИЖЕННЫЙ!!!
Возможно, он прокричал эти слова — страшно, с надрывным ревом, какой исторгают порой раненые звери, осознавшие неотвратимость скорой смерти. Возможно, прошептал, лишь слегка потревожив хриплым дыханием раскаленный воздух Зоны. А может быть, просто бросил в пространство мысль — обожженную, истерзанную, израненную, такую же, как он сам. Чужую мысль, чужое желание человека, которого он только что убил, отправив в самый центр «мясорубки»…
Чего скрывать, на самом деле не хотел сталкер Рэдрик Шухарт никакого счастья, уж тем более — для всех. Жирно будет всем и каждому по счастью, да чтоб еще и никто не обиделся на такой подарок. Свойство такое у человека есть, зависть называется. С одной стороны, грех смертный, а с другой — ну кто ж без греха-то? И если даже ты сам сейчас счастливый по уши и в шоколаде полностью, всегда в сторону соседа взгляд кинешь — а не лучше ли ему, чем тебе? И не стоит ли у ближнего своего кусочек фарта позаимствовать насовсем и без отдачи, чтоб у тебя самого того счастья было не по уши, а по самую макушку?
Лично сам Рэдрик изначально впрягся в это дело не ради того, чтоб облагодетельствовать человечество, а с целью заполучить абсолютно конкретный куш в пятьсот тысяч зелененьких. Как раз перед отсидкой Хрипатый Хью и Костлявый Фил, скупщики элитного хабара в «Метрополе», показали Шухарту прайс-лист. Были в том прайсе обозначены цены на легендарные дары Зоны, которых никто никогда вживую не видел. И самая привлекательная цена — за Золотой Шар, исполняющий любые желания. Хотя, если вдуматься, — зачем деньги человеку, и без того имеющему возможность получить все, что угодно? Но нет. Оказалось, все имеет свою цену, и Золотой Шар — тоже. Абсолютно конкретную цену в зеленых банкнотах, на которые можно купить исполнение любых желаний… Такой вот замкнутый круг, который сходу и не осознаешь…
Но сейчас Шухарту не нужны были ни Золотой Шар, ни деньги, ни исполнение каких-то желаний, ставших в одночасье просто словами — ненужными, серыми, бесформенными, похожими на мусор, изрядно скопившийся на дне старого котлована… Он, Рэдрик Шухарт, только что убил человека. Послал на верную смерть ради того, чтобы дойти до чертова Шара. Зачем дойти? Для чего? Чтобы привязать к нему надутый гелием портативный аэростат и таким вот образом через всю Зону отконвоировать добычу в Хармонт?
Бред собачий…
Да не пройдешь ты, конвоир мечты всех сталкеров, и полусотни шагов с эдаким грузом. Помнишь то болото с зеленой жижей, на берегах которого нашли вечный покой Очкарик и Пудель? И ты тоже ляжешь там со своим воздушным шариком, так как белые молнии гигантских «электродов» бьют в любой объект размером больше кулака, высунувшийся из центра болота. Знал ты об этом, Рэдрик? Знал, еще как знал. И все-таки послал Арчи в «мясорубку». Говорящую «отмычку» Арчи, сына того самого Стервятника Барбриджа, который точно так же скармливал Зоне свои «отмычки» ради того, чтоб выпросить у Золотого Шара детей, здоровье, удачу… Так чем же ты лучше Барбриджа, Рэдрик Шухарт?
Да ничем ты не лучше. Хуже, намного хуже. У Стервятника хоть цель была, желание имелось конкретное. А ты просто взял — и убил его сына, зная заранее, что никогда тебе не дотащить до города этот сверкающий исполнитель желаний. Вон уже снова колеблется едва заметное марево над тем местом, где совсем недавно погиб Артур Барбридж. «Мясорубка» переварила добычу и готовится принять следующую. И значит это, что и ты никогда не выйдешь из старого котлована, что нет у тебя пути назад, что так и будешь ты стоять на коленях перед Золотым Шаром и орать, шептать, мысленно повторять чужие, ничего не значащие слова:
— СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ, ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЕТ ОБИЖЕННЫЙ!!! [О том, что произошло с Рэдриком Шухартом до описываемых событий, можно прочитать в знаменитом романе Аркадия и Бориса Стругацких «Пикник на обочине».]…
* * *
…Солнце клонилось к закату.
Рэдрик Шухарт вдруг осознал, что ему холодно. Здесь, на дне котлована, помимо мусора было довольно много жидкой, вонючей грязи, в которой стоять на коленях и выть на облака, словно взбесившийся койот, крайне вредно для здоровья. Колени уже ломило не на шутку, а еще зверски саднила обожженная спина, особенно в тех местах, на которые давили лямки тяжеленного рюкзака.
Сталкер с трудом поднялся на ноги и, поднатужившись, сбросил в грязь рюкзак, в котором ничего и не было, кроме бесполезного гелиевого баллона, оболочки портативного аэростата, маскировочной сетки и остатков аптечки, расплавившейся в «жаре». Ненужное барахло для человека, в пяти шагах от которого на островке сухой земли наляпаны черные пятна — все, что осталось от «отмычек» Стервятника Барбриджа… и от его сына Артура, «отмычки» сталкера Шухарта…
Рэдрик снял с пояса флягу, отвинтил крышку и сделал глоток. Потом еще один… Коньяк обжег небо, горячим комком прокатился по пищеводу, опалил пустой желудок, разлился по телу, прогоняя остатки нервной дрожи.
Так вот оно как, Рыжий, убить человека… Ты всегда думал, что это просто, примерно как в «Боржче» по морде кому-нибудь пивной кружкой съездить. Оказалось, нет. Все гораздо сложнее. И больнее. Будто самому себе ржавую заточку в сердце воткнуть, а потом резко повернуть рукоятку книзу, сломать подпиленный клинок — и при этом не сдохнуть. И вот теперь болит оно, сердце, сил нет как болит. Без истерики, без нервной дрожи, а просто тупо и мерзко, как и положено реагировать живой плоти на насквозь проржавевшее инородное тело. И спасение от этой боли теперь только одно, одно-единственное счастье для запойного сталкера-убийцы, булькающее внутри походной фляги. Немудрено, что так быстро спиваются многие ветераны, вернувшиеся с войны…
Он вновь поднес к губам флягу… и вдруг замер, осознавая невозможное. Да, именно эту самую флягу, помятую, с глубокой царапиной возле горлышка, он выбросил перед тем, как начал спускаться в карьер.
Пустую выбросил.
ПУСТУЮ!!!
Но теперь она была полной. Почти полной. И в ней еще оставалось приличное количество коньяка, терпко пахнущего дешевого напитка, который продает в «Боржче» старуха Розалия оптовым покупателям-алкашам по двенадцать монет за галлон.
«Счастье… Одно-единственное счастье… Ты ведь об этом подумал, Рыжий, когда по привычке тянулся за флягой, которой не могло быть на твоем поясе. Так вот, и получай его. Даром…»
Шухарт отвел взгляд от фляжки и посмотрел на Золотой Шар.
Исполнитель желаний больше не отсвечивал красноватой медью в лучах заходящего солнца. Теперь он был грязно-серым, тусклым, похожим на большую и ненужную стальную заготовку, которую уронили в карьер, а поднимать наверх не стали — на кой возиться с тем, что не особо и надо? Так легенда Зоны и пролежала здесь много лет, покрываясь налетом грязи и пятнами коррозии. Да и был ли вообще тот Золотой Шар? Не померещилось ли тебе, Шухарт, оно спьяну? Попробуй, прокоптись в «жаре», пройди через болото, где над макушкой трещат разряды белых молний и волосы трещат от электричества, влей в себя литр пойла Розалии, а потом убей…
Стоп!
Об этом не думать.
Не было ничего, понял, Шухарт? Ты просто приперся сюда, ни черта не нашел и вернулся обратно. И для тебя, и для всех остальных — если, конечно, свершится еще одно чудо и ты дойдешь до остальных. Ни Арчи не было, ни Золотого Шара. Никто не видел, как вы уходили рано поутру из Хармонта, никто не увидит, как ты вернешься ночью обратно.
Если вернешься…
Мысли шевелились в голове сталкера, а руки делали привычную работу. Много раз они с Барбриджем надували гелием оболочку аэростата, проверяя, сколько сможет поднять примитивное устройство и надолго ли его хватит. Опыты показали — фунтов двести-двести пятьдесят поднимет влегкую, и часа три точно продержится оболочка, сшитая-склеенная, вручную перед тем, как начнет сдуваться.
Но теперь эти три часа Шухарту были не нужны. Вполне достаточно трех минут для того, чтобы, надув газом аэростат, уцепиться за кожаные лямки и легко взбежать по вертикальной стене карьера, оттолкнувшись перед этим ногой от незолотого Золотого Шара. Который, кстати, от мощного толчка даже не пошевелился…
* * *
Рэдрик включил карманный фонарь и осветил им пятно, смутно белеющее в темноте ночи.
Пистолет лежал там же, где Шухарт его оставил — на растрескавшейся шпале, завернутый в пахнущий одеколоном чистенький носовой платок Артура Барбриджа. Не дело, конечно, когда молодой парень таскает с собой такие вот надушенные платки. Может, оно и к лучшему, что все случилось так, как случилось.
Рэдрик присел на рельсу рядом и развернул сверток. Ну да, армейский «Кольт» M1911А1, 1943 года выпуска. Старое оружие, «классика». Надежное, как любовь матери, и простое в обращении, как точилка для карандашей. Точно такой же хранится в тайнике под телефонной будкой на Горняцкой улице вместе с оцинкованной коробкой, набитой патронами, мешочком с «браслетами» и старым бумажником, в котором лежат поддельные документы на имя какого-то Боба с дурацкой фамилией. Два одинаковых пистолета Эрнест, владелец «Боржча», продал семь лет назад Рэду Шухарту и Барбриджу Стервятнику. Первый сталкер спрятал свой пистолет, и так с той поры не доставал его из тайника. Второй таскал «Кольт» в Зону постоянно, и теперь понятно для чего.
Золотой Шар исполнял одно желание, а потом сдувался, как хреново сделанный гелиевый аэростат. Или не исполнял. Помнится, Стервятник говорил, что Шар выполняет только самое сокровенное. Но в любом случае «мясорубка» брала свою дань, после чего на земле оставалось характерное пятно. И какой же сталкер, пусть даже с минимальным опытом, полезет в карьер, где этих очень характерных пятен чертова уйма? Правильно, никто не полезет. А вот если наставить на «отмычку» армейский «Кольт», заставить ее привязать к своему поясу свободный конец веревки и сказать что-то, типа: «Ты иди, иди. А как только “мясорубка” начнет сворачиваться в спираль, я тебя вытащу. Или же прям сейчас пристрелю и дохлого брошу в центр той спирали, но, сам понимаешь, уже вытаскивать не стану. Выбирай».
Понятное дело, что человек выберет. Тем более, что один раз Барбридж точно не обманул, выдернул из «мясорубки» Красавчика Диксона. Правда, тот после этого превратился в Суслика. Но ведь не соврал же Стервятник, сдержал слово. А очень и очень многие предпочтут жить полусумасшедшим инвалидом, мало похожим на человека, нежели умереть прямо сейчас, немедленно и неотвратимо.
Не хотелось брать в руки концентрированную смерть, которую сын спер у папы перед первым и последним своим походом на запретную территорию. Вчера не хотелось, потому и завернул ее в платок. Чистеньким хотел остаться перед собой и перед Зоной. Хоть немного еще побыть таким вот из себя хорошим и благородным Рэдом Шухартом, спасшим пять или шесть сталкерских жизней и, типа, от эдакого количества благодати сбившимся со счета. Хорош теперь-то приседать перед самим собой и реверансы делать, пистолеты в платочки заворачивая, чтобы рук ненароком не замарать. Теперь ты такой же, как Стервятник. Только гораздо хуже.
Сталкер проверил пистолет. Ну да, не обманул покойный Арчи. Пустой магазин и один патрон в патроннике. Не понадобился тебе, парень, этот патрон, никогда не понадобится больше. А вот Рэду Шухарту, может, и пригодится — чтоб, например, не ходить далеко за своим «Кольтом», в тайнике спрятанном, тем более, что проржаветь пистолет мог за эти годы запросто…
Но тогда зачем вообще идти обратно в Хармонт, если можно все сделать здесь, прямо на месте? Да очень просто. Надо заглянуть напоследок в «Боржч», выпить стаканчик за помин души сына Стервятника. Потом сходить домой, посмотреть еще разок в понимающие глаза жены и бессмысленно-бездонные омуты Мартышки, отцу налить немного коньяку в пустой стакан — Гута ж не нальет, боится. Потом зайти в спальню, достать чековую книжку из тумбочки, выписать сумму из четырех цифр на имя жены — всё, что лежит в банке, остатки гонорара, полученного за контейнер с «ведьминым студнем». А потом пройти в чулан, запереть дверь на щеколду, достать «Кольт» и одним движением указательного пальца поставить точку в череде бессмысленных и малоинтересных событий, совокупность которых люди назвали жизнью. Хотя нет, в чулан не надо. Гута услышит выстрел, увидит все, плакать будет сильно. Намного сильнее, чем если узнает о случившемся от полиции. Ну, значит, не в чулане, а где-нибудь в подворотне. Впрочем, это уже детали.
Мысли были ленивыми и спокойными, словно свинцовые тучи, плывущие над Зоной. Странно, наверно, что человек, планирующий раздачу последних долгов, думает о них, словно о походе на пикник в выходные. Раньше, возможно, это показалось бы Шухарту странным. А сейчас нет, нормально. Когда ты все решил, все разложил по полочкам и понял, для чего и как нужно прожить грядущий день, как-то проще все становится. И уже наплевать на то, что этот день — последний. Главное — хоть его бы прожить правильно, в отличие от всей предыдущей жизни.
Он встал с рельсы, приподнял куртку, засунул за ремень пистолет, прикрыл его потертой полой кожанки — и улыбнулся рассвету, только-только зарождающемуся на востоке. До Хармонта оставалось пройти всего ничего, и полностью распланированный день обещал быть просто отличным.
* * *
Но, как говорится, сталкер предполагает, а Зона располагает.
Кордон Шухарт прошел вообще без проблем. На вышках — пусто. Ни одной патрульной машины вдоль колючки не проехало за те четверть часа, что Рэд пролежал в канаве, обозревая окрестности из-под маскировочной сетки. Будто вымер кордон. Небывалое дело.
Шухарт пожал плечами, встал, свернул сетку да и пошел себе напрямую. Глупо изображать из себя рельеф местности, когда вокруг ни души.
Зато по мере приближения к городу окружающий пейзаж стал намного оживленнее. Вот пробежал мимо, прижимая к себе плотно набитую сумку, какой-то малознакомый тип, кажись, с Седьмой улицы. Как звать типа — убей, не вспомнить, но его выпученные глаза теперь ни за что не забудешь. Интересно, с чего это мужика так разобрало, что он чешет, не разбирая дороги и не замечая ничего вокруг? Но теперь уж и не узнать. Вломился бегун в придорожные кусты, протаранил в них просеку и дальше по полю побежал, только задники выходных штиблет сверкают. Не лучшая, конечно, обувь для спорта, но, видать, изрядно земляку приспичило побегать по пересеченной местности. Ладно, едем дальше.
Шухарт не прошел по дороге и сотни шагов, как навстречу ему из небольшой рощицы вывалились двое патрульных. Один высокий, как фонарный столб, другой пониже, зато в плечах квадратный, как задок у «лендровера». Рожи знакомые, кажется, в свое время сталкер видел их в свите капитана Квотерблада. Неприятная встреча, несмотря на то, что оба еле ноги переставляют, в связи с чем вынуждены поддерживать друг друга. Угу. Симбиоз «не разлей вода». Случается такое, если двое одновременно макнут, скажем, ладони в «ведьмин студень», а потом попытаются обменяться рукопожатием. В результате получается у них одна длинная рука на двоих. Но этих патрульных срастил не «студень», а нечто более прозаическое.
— Д-деньги есть? — заплетающимся языком вопросил квадратный.
Шухарт отрицательно покачал головой. Какой же дурак возьмет деньги с собой в Зону? Удачу сглазишь, плюс вряд ли вернешься. Примета такая. Не любит Зона деньги.
— А если найдем? — прищурился заплывшим глазом второй блюститель порядка. Интересно, кто ж дотянулся такому дылде в глаз засветить? Но кто бы он ни был, здоровья ему и удачи во всем.
Рэд пожал плечами и поднял руки. Эх, не вовремя взял с собой пистолет… Теперь всех собак навесят — если, конечно, смогут обыскать. Но коль уж «голубые каски» набрались до такого состояния, что сшибают бабки на большой дороге, то от них всего можно ожидать.
— У н-него нет денег! — почему-то радостно сообщил напарнику квадратный.
— А я его знаю, — так же радостно отозвался дылда. — Это сталкер. У них н-никогда нет денег. Т-только судимости.
— Так надо дать ему их!!!
«Судимостей? — подумал Рэд. — Что ж, с вас станется».
Но тут случилось неожиданное.
Пьяный патрульный сунул руку в раздутый карман штанов и вытащил огромный, похожий на кусок мяса кулак, из которого в разные стороны торчали зеленые купюры.
— Н-на! — сказал блюститель порядка, щерясь во все свои вставные зубы.
Шухарт кочевряжиться не стал. Когда тебе предлагают наличные, отказываться не стоит. Потому что это тоже очень плохая примета — денег не будет.
Слегка облегчив карман, квадратный патрульный сразу потерял интерес к сталкеру и затянул что-то заунывное. Длинный подхватил, и, обнявшись, счастливые собутыльники потащились дальше — вероятно, искать других нищих, ибо карманы у обоих оттопыривались не на шутку.
Когда они скрылись за поворотом, Рэд внимательно исследовал презент. На свет посмотрел, понюхал, проверил пальцем рельефность надписей. Сомнений не было. Он держал в руках шестнадцать банкнот по сотне каждая. Тысяча шестьсот самых настоящих «зелененьких». Деньги, на которые семья из четырех человек сможет безбедно прожить месяц, а то и полтора.
«Ничего не понимаю, — подумал Шухарт. — Может, в баре кто разъяснит, что за чудеса творятся в Хармонте?».
И направился он прямиком в «Боржч», благо известное каждому сталкеру здание уже находилось в пределах видимости.
* * *
Несмотря на раннее утро, в «Боржче» было не протолкнуться. Когда глаза Рэда понемногу привыкли к полумраку, он первым делом отметил (виданное ли дело? С утра, да еще в сталкерском баре!) несколько «голубых касок», оккупировавших ближайший столик. Блюстители квасили, ни в чем себе не отказывая, словно люди, вдруг раз и навсегда решившие покончить с патрульной службой.
«А может, и решили, — подумал Шухарт. — Когда у человека появляется столько бабла, как у тех двух романтиков с большой дороги, на кой черт ему сутками торчать на вышках, высматривая в бинокли нашего брата-сталкера? Любой канадец, которых в патрулях немеряно, повадками похож на русского, о которых, помнится, покойный Кирилл рассказывал. Появляются серьезные бабки — надо первым делом нажраться вусмерть, а потом свалить подальше от тех, с кем пил, — чисто чтоб оставшееся не сперли. Похоже, у служивых как раз первая стадия. Только вот вопрос — откуда это у патрульных периметра вдруг появились серьезные бабки?»
Несколькими минутами позже он понял: счастье свалилось на головы не только «голубым каскам». Пили все посетители бара, и пили серьезно. Старуха Розалия не успевала менять кружки и подносить тарелки с закуской. Судя по ее довольной физиономии, напоминавшей печеное яблоко с глазами, происходящее сейчас в «Боржче» как раз и было ее индивидуальным счастьем. Которое даром… И чтоб никто не ушел обиженный…
«Неужто сбылось?!!»
Мысль, которую он все последнее время усиленно гнал от себя, плотно обосновалась в его голове. И спустя несколько мгновений оформилась в уверенность, когда он увидел, кто сидит за дальним столиком бара, горланя давно забытые песни, весьма популярные в Хармонте лет эдак десять назад.
knizhnik.org
Пикник на обочине. Счастье для всех читать онлайн
Памяти Аркадия Натановича и Бориса Натановича Стругацких посвящается
1. Рэдрик Шухарт, 31 год, сталкер
– СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ, ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЕТ ОБИЖЕННЫЙ!!!
Возможно, он прокричал эти слова – страшно, с надрывным ревом, какой исторгают порой раненые звери, осознавшие неотвратимость скорой смерти. Возможно, прошептал, лишь слегка потревожив хриплым дыханием раскаленный воздух Зоны. А может быть, просто бросил в пространство мысль – обожженную, истерзанную, израненную, такую же, как он сам. Чужую мысль, чужое желание человека, которого он только что убил, отправив в самый центр «мясорубки»…
Чего скрывать, на самом деле не хотел сталкер Рэдрик Шухарт никакого счастья, уж тем более – для всех. Жирно будет всем и каждому по счастью, да чтоб еще и никто не обиделся на такой подарок. Свойство такое у человека есть, зависть называется. С одной стороны, грех смертный, а с другой – ну кто ж без греха-то? И если даже ты сам сейчас счастливый по уши и в шоколаде полностью, всегда в сторону соседа взгляд кинешь – а не лучше ли ему, чем тебе? И не стоит ли у ближнего своего кусочек фарта позаимствовать насовсем и без отдачи, чтоб у тебя самого того счастья было не по уши, а по самую макушку?
Лично сам Рэдрик изначально впрягся в это дело не ради того, чтоб облагодетельствовать человечество, а с целью заполучить абсолютно конкретный куш в пятьсот тысяч зелененьких. Как раз перед отсидкой Хрипатый Хью и Костлявый Фил, скупщики элитного хабара в «Метрополе», показали Шухарту прайс-лист. Были в том прайсе обозначены цены на легендарные дары Зоны, которых никто никогда вживую не видел. И самая привлекательная цена – за Золотой Шар, исполняющий любые желания. Хотя, если вдуматься, – зачем деньги человеку, и без того имеющему возможность получить все, что угодно? Но нет. Оказалось, все имеет свою цену, и Золотой Шар – тоже. Абсолютно конкретную цену в зеленых банкнотах, на которые можно купить исполнение любых желаний… Такой вот замкнутый круг, который сходу и не осознаешь…
Но сейчас Шухарту не нужны были ни Золотой Шар, ни деньги, ни исполнение каких-то желаний, ставших в одночасье просто словами – ненужными, серыми, бесформенными, похожими на мусор, изрядно скопившийся на дне старого котлована… Он, Рэдрик Шухарт, только что убил человека. Послал на верную смерть ради того, чтобы дойти до чертова Шара. Зачем дойти? Для чего? Чтобы привязать к нему надутый гелием портативный аэростат и таким вот образом через всю Зону отконвоировать добычу в Хармонт?
Бред собачий…
Да не пройдешь ты, конвоир мечты всех сталкеров, и полусотни шагов с эдаким грузом. Помнишь то болото с зеленой жижей, на берегах которого нашли вечный покой Очкарик и Пудель? И ты тоже ляжешь там со своим воздушным шариком, так как белые молнии гигантских «электродов» бьют в любой объект размером больше кулака, высунувшийся из центра болота. Знал ты об этом, Рэдрик? Знал, еще как знал. И все-таки послал Арчи в «мясорубку». Говорящую «отмычку» Арчи, сына того самого Стервятника Барбриджа, который точно так же скармливал Зоне свои «отмычки» ради того, чтоб выпросить у Золотого Шара детей, здоровье, удачу… Так чем же ты лучше Барбриджа, Рэдрик Шухарт?
Да ничем ты не лучше. Хуже, намного хуже. У Стервятника хоть цель была, желание имелось конкретное. А ты просто взял – и убил его сына, зная заранее, что никогда тебе не дотащить до города этот сверкающий исполнитель желаний. Вон уже снова колеблется едва заметное марево над тем местом, где совсем недавно погиб Артур Барбридж. «Мясорубка» переварила добычу и готовится принять следующую. И значит это, что и ты никогда не выйдешь из старого котлована, что нет у тебя пути назад, что так и будешь ты стоять на коленях перед Золотым Шаром и орать, шептать, мысленно повторять чужие, ничего не значащие слова:
– СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ, ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЕТ ОБИЖЕННЫЙ!!!…
* * *
…Солнце клонилось к закату.
Рэдрик Шухарт вдруг осознал, что ему холодно. Здесь, на дне котлована, помимо мусора было довольно много жидкой, вонючей грязи, в которой стоять на коленях и выть на облака, словно взбесившийся койот, крайне вредно для здоровья. Колени уже ломило не на шутку, а еще зверски саднила обожженная спина, особенно в тех местах, на которые давили лямки тяжеленного рюкзака.
Сталкер с трудом поднялся на ноги и, поднатужившись, сбросил в грязь рюкзак, в котором ничего и не было, кроме бесполезного гелиевого баллона, оболочки портативного аэростата, маскировочной сетки и остатков аптечки, расплавившейся в «жаре». Ненужное барахло для человека, в пяти шагах от которого на островке сухой земли наляпаны черные пятна – все, что осталось от «отмычек» Стервятника Барбриджа… и от его сына Артура, «отмычки» сталкера Шухарта…
Рэдрик снял с пояса флягу, отвинтил крышку и сделал глоток. Потом еще один… Коньяк обжег небо, горячим комком прокатился по пищеводу, опалил пустой желудок, разлился по телу, прогоняя остатки нервной дрожи.
Так вот оно как, Рыжий, убить человека… Ты всегда думал, что это просто, примерно как в «Боржче» по морде кому-нибудь пивной кружкой съездить. Оказалось, нет. Все гораздо сложнее. И больнее. Будто самому себе ржавую заточку в сердце воткнуть, а потом резко повернуть рукоятку книзу, сломать подпиленный клинок – и при этом не сдохнуть. И вот теперь болит оно, сердце, сил нет как болит. Без истерики, без нервной дрожи, а просто тупо и мерзко, как и положено реагировать живой плоти на насквозь проржавевшее инородное тело. И спасение от этой боли теперь только одно, одно-единственное счастье для запойного сталкера-убийцы, булькающее внутри походной фляги. Немудрено, что так быстро спиваются многие ветераны, вернувшиеся с войны…
Он вновь поднес к губам флягу… и вдруг замер, осознавая невозможное. Да, именно эту самую флягу, помятую, с глубокой царапиной возле горлышка, он выбросил перед тем, как начал спускаться в карьер.
Пустую выбросил.
ПУСТУЮ!!!
Но теперь она была полной. Почти полной. И в ней еще оставалось приличное количество коньяка, терпко пахнущего дешевого напитка, который продает в «Боржче» старуха Розалия оптовым покупателям-алкашам по двенадцать монет за галлон.
«Счастье… Одно-единственное счастье… Ты ведь об этом подумал, Рыжий, когда по привычке тянулся за флягой, которой не могло быть на твоем поясе. Так вот, и получай его. Даром…»
Шухарт отвел взгляд от фляжки и посмотрел на Золотой Шар.
Исполнитель желаний больше не отсвечивал красноватой медью в лучах заходящего солнца. Теперь он был грязно-серым, тусклым, похожим на большую и ненужную стальную заготовку, которую уронили в карьер, а поднимать наверх не стали – на кой возиться с тем, что не особо и надо? Так легенда Зоны и пролежала здесь много лет, покрываясь налетом грязи и пятнами коррозии. Да и был ли вообще тот Золотой Шар? Не померещилось ли тебе, Шухарт, оно спьяну? Попробуй, прокоптись в «жаре», пройди через болото, где над макушкой трещат разряды белых молний и волосы трещат от электричества, влей в себя литр пойла Розалии, а потом убей…
1Загрузка...
bookocean.net
Агафонов Н.В. «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдёт обиженным!»
На этот текст еще нет сочинения. Подробнее смотрите ниже…
«Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженным!» Этими словами, уже такими хрестоматийными для нас, заканчивается роман братьев Стругацких «Пикник на обочине». Главный герой, почти добравшись до Золотого Шара, который исполняет любые желания, никак не может понять, что нужно ему для счастья. Что просить? Материальных благ? Славы? Любви? Талантливых детей? Какое чудо должно произойти, чтобы ты ощутил, как в плененной радостным чувством душе, словно весенний цветок, прорастает счастье?
Что вам необходимо, чтобы стать счастливым? Попробуйте задать этот вопрос друзьям — они смутятся и станут шутить, намекая на неуместность такого «детского» вопроса, пришедшего откуда-то из сказочного мира. Им покажется нелепым серьезно дискутировать и размышлять на тему счастья, так как даже понятие это для них сродни лжи и вымыслу.
Но на самом деле мы все уже достигли своего Золотого Шара. Наш Золотой Шар — это жизнь. Просто тот момент, когда мы определяем свой путь и ищем двери, которые собираемся открыть, не выделен в отдельный эпизод, не отмечен в нашем жизненном календаре красным цветом. Наш выбор происходит стихийно, незаметно; осознанно или нет, мы все влечемся к тому, что, как нам кажется, сделает нас счастливыми.
Но раз мы не формулируем четко ни целей, ни значения, которое вкладываем в понятие счастья, то и движемся мы к нему, как в тумане, полусознательно, внушая себе, что наш бездумный, слепой путь, каким птицы возвращаются после зимовки домой, — это и есть дорога к счастью.
Кто-то считает, что счастья нет. Есть вечное движение, достижение очередной цели, а затем краткие минуты покоя, и снова — в путь. Может быть, в этом проблема — не ощущать счастливых мгновений отдохновения, вечно рваться вперед, думая: а вот там, за следующим поворотом, я наконец буду счастлив! Здесь и находится ловушка, лукавый выбор, поймавший нас в западню. Потому-то современный человек живет <…>: родился — садик; потом — школа; потом — вуз; потом — работа. Жизнь уложена в прокрустово ложе, жизненный путь размечен, жизненные тропы уже заасфальтированы, кругом стоят указатели, регулировщики машут палочками — не заблудишься. Двигаясь по этой дороге, человек чего-то добивается — тогда его называют успешным; если у него нет высокооплачиваемой работы, его считают неудачником. Но обратите внимание: его называют, его считают… Мнение общества, мода определяют путь человека к счастью. Но если жизненный успех кто-то считает синонимом счастья, то это вовсе не значит, что точно так же должен думать другой. Кто сказал, что мое счастье — это вилла среди апельсиновых рощ или серебристый «кадиллак»? У меня — мое счастье, то, чего хочет моя душа… А что она хочет? И что готова отдать за настоящее, неподдельное, вечное счастье? Чужую жизнь, как это сделал Рэдрик Шухарт за возможность испросить у Золотого Шара любое желание? Или просто кусочек совести, как делают некоторые, подставляя ближних ради продвижения по карьерной лестнице?
Люди почему-то мало общаются сами с собой. Собственное я для нас «мистер Икс», мы не слышим его голоса, не внимаем его просьбам. Мы считаем главными ценности, признанные обществом. А потом разочарованно спрашиваем себя: «И что же? Ну, достиг я того, другого… А где счастье?» Этот вопрос чаще всего появляется не потому, что нам нужно все больше и больше, а потому, что нам нужно что- то другое. Может быть, то, что находится совсем рядом. Но мы, задрав голову кверху, не видим, что оно рядом. Помните, у Бунина: «А счастье всюду…» Но мы, ослепленные недосягаемым, идем вдаль и мнем, как полевые цветы, то, что находится прямо под ногами, совсем рядом.
- Агафонов Николай Викторович (род. в 1956 г.) — современный писатель-публицист
Обращение к посетителям
На этот текст еще нет сочинения
Напишите в комментарии заметку о желании видеть сочинение на этот текст. Сочинение будет написано и опубликовано
Также можно заявить о других текстах, на которые нужны сочинения
Если нет желания регистрироваться или подписываться на новости, просьбы о написании сочинения можно присылать обычным письмом на адрес [email protected] /электронный адрес и форма ВКОНТАКТЕ указаны во вкладке «Контакты»/
russkijege.ru
Счастье для всех, даром! И пусть никто не уйдёт обиженным...
Николай Лебедев, кинорежиссер, лауреат Госпремии. Если бы не он, жертв в Ригле было бы куда больше...
Люди! Сограждане! Пожалуйста, посмотрите. Это Никита Стрельников. Сейчас в газетах, интернете и в эфире — повсюду! — лицо его убийцы.
А должно быть — его лицо. Потому что это он — ГЕРОЙ. Самый настоящий.
Он оказался в эпицентре кровавой бойни в офисе компании Ригла. Хотя, впрочем, нет — не был он в эпицентре. Он находился в другом крыле здания. Я видел на видео, как он шёл в эту комнату, где происходил расстрел. Просто пошёл, как будто нельзя было иначе. Все бежали оттуда, а он пошёл туда. И ведь у него ни родственников там не было, ни друзей. Он лишь накануне устроился на работу в эту компанию — это был его второй рабочий день! Услышав крики, он просто пошёл спасать тех, кому нужна была помощь…
Так случилось, что я был лично знаком с Никитой. Его мама, монтажёр Алла Стрельникова, делала вместе со мной две картины. И однажды привела на озвучание худенького паренька лет четырнадцати-пятнадцати. Он очень смешно напел перед микрофоном песенку «Мумий Тролля»: «Утекай! В подворотне вас ждёт маньяк». Мы покатывались от хохота.
… Оказалось, маньяк ждал не в подворотне. И Никита не стал от него бежать.
… Мы изредка виделись — на киностудии, на премьерах. Никита вырос и превратился в молодого мужчину. У него был открытый взгляд и застенчивая улыбка. Он был очень доброжелательным и скромным человеком. И он на инстинктивном уровне чувствовал несправедливость. Когда-то Алла рассказала мне, как был огорчён Никита, когда увидел, что его любимый фильм, с режиссёром которого он был знаком, напичкан чужими цитатами — а попросту говоря, ворованными идеями. Как же так, мама! — растерянно сказал десятилетний мальчик, — как же дяде Пете не стыдно?.. Уже ребёнком он точно знал, что такое хорошо — и что такое плохо.
Никита Стрельников долгое время жил за границей. Все было благополучно. Учёба, работа. Но совсем недавно Алла сказала мне, что Никита решил вернуться назад. Почему? — удивился я. Он написал, что хочет жить на родине, дома, — ответила Алла.
На родине произошло то, что произошло, — об этой трагедии все знают. Никита попытался скрутить мерзавца, который открыл огонь по безоружным людям. Если бы не Никита, жертв было бы куда больше.
Я хочу поклониться ему. Никита Стрельников не словами, а делом, своим поступком показал, на что способен сегодня мужчина, — а ведь как только не называют сегодня таких: «хомячки», «офисный планктон», бла-бла-бла. Не планктон. Человек. Герой. Настоящий.
А ещё — не могу не сказать ещё вот о чем.
Открыл интернет — а там повсюду фотографии этого ублюдка. Не жертв, не Никиты. А этого… И я читаю слова наших с вами соотечественников (сохраняю грамматику оригинала): «Да все элементарно! просто его достали эти коллеги насмешками подъе**ками или униженьями ! Дыма без огня не бывает!»
«парня довели- скорее всего там было место интриги и над ним втихую стеблись-а он все это чувствовал-люди как звери в любом обществе будь то интеллигенция или какой либо инной слой-они находят слабого и долбят его либо физически либо психологически-нарвались ребята шерше ляфам- виновата женщина- ей жить с этим остаток жизни-с**ка и все)) нужно было ее завалить, а остальным коленки попростреливать-я его не оправдываю-но понимаю!!!»
«Его „коллеги“ сами напросились… чего вы сопли жуете по какой то грязи. Ни разу не жалко.» Я кричу от боли, читая все это. Люди! Вы — люди? Вам «ни разу не жалко» ни в чем не повинные судьбы, оборванные бесчинствующим подонком? А если бы под дулом этого отребья оказались вы сами? Или — ваша мать, или сестра, или брат?
Я люблю свою страну. Мне невыносимо думать, что среди моих сограждан есть такие… кто думает и чувствует ВОТ ТАК… мне стыдно за вас… мне страшно за вас… Планктон — это вы… Нет, даже не планктон, потому что планктон — нужное растение. Вы — позор, страшный позор моей несчастной родины.
К счастью, таких, как вы, надеюсь, единицы.
И миллионы таких, как Никита Стрельников.
Я смотрю на фотографию этого скромного, умного, доброго парня и думаю о том, что, встречаясь с ним, я не знал, что вижу перед собой настоящего ГЕРОЯ.
Мы про таких кино снимаем, а он — вот, рядом был… Вечная память.
Давайте помнить и чтить героев, а не их убийц!
www.inpearls.ru
СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ, ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЁТ ОБИЖЕННЫЙ!
Андрей Елютин говорил, что в книгах всегда запоминается либо первая, либо последняя фраза. Он много лет играл в эту игру со своими знакомыми, предлагая им вспомнить первую или последнюю строку в любимых произведениях, — это правило работало. Только у самого Андрея было исключение – Стругацкие. Их книги он знал наизусть – и начало, и серединку, и «хвост». Последние слова Редрика Шухарта из «Пикника на обочине» он часто повторял по разным поводам, гораздо более серьезным, чем нынешний мой комментарий на присуждение спецприза имени Андрея Елютина на финале АМТ-2017. Тем не менее, именно эта фраза пришла в голову, когда я задумалась, как нам объяснить наш выбор. Организаторы соревнований АМТ так четко, быстро и слаженно провели церемонию награждения, что высказаться со сцены не было возможности, пост в ФБ не все видели – потому как еще не все читатели журнала «Автозвук» у меня в друзьях на ФБ, поэтому позволю себе сначала привести мой пост в ФБ целиком, чтобы кто не в курсе, тот…
«Если бы мне 5 лет назад сказали, что я буду вручать кубок имени моего мужа, а его уже год как не будет в живых, я бы не поверила, но вот — случилось же… В холмистом городе Пензе при большом скоплении караудио-заинтересованного народа, среди почитателей и преемников, на всероссийском финале автозвуковых соревнований по версии АМТ 17 сентября состоялось вручение специального приза и кубка имени Андрея Елютина. Приз был внеплановый, поэтому критерий у нас — комиссии, состоявшей из близких друзей, — был только один: чтобы было инженерно интересно, качественно и звук хороший, — в общем, чтобы Андрею понравилось. Если честно, мне хотелось вручить как минимум 5 кубков Елютина — если не больше, потому что машин с хорошим и даже роскошным звуком было много, много было и интересных, инженерно сложных, уникальных и дорогих по компонентам систем. Пришлось делать непростой выбор — и он был сделан в пользу не самой дорогой, но остроумной системы из Тольятти, в которой отразились (и это важно!) современные веяния в автозвуке — от головного устройства вообще отказались, в торпедо вмонтировали планшет, с которого цифровой сигнал шел на процессор, а дальше на усилители — чур меня не ругать за такое ненаучное описание — я все-таки не инженер! Для аудиофилов отдельно — таки да, система была очень хорошо настроена и звучала гармонично, сбалансированно и ярко без принудительной окраски звука. Вручать приз со сцены мне жутко понравилось — может, сделать кубок имени Андрея Елютина ежегодным?»
Что тут добавить – мы никого не хотели обидеть, тем более что объективно финал был очень сильный, хороших во всех отношениях систем было много. Как проходил выбор? Мы старались не мешать основному судейству, не путаться под ногами у судей, сначала прошлись по всем машинам, посмотрели описания систем, сразу наметили, что будем слушать, а что – нет, — и не потому, что плохо, а потому, что или не в нашем формате (мы, например, не рассматривали тюнинг), или совсем стандартно сделано (опять же это не значит, что плохо!). Когда страсти со строгими судьями немного поутихли, мы с Шихманом, который теперь главный редактор, внимательно послушали все машины, некоторые даже не один раз, посоветовались с другими членами комиссии – и вынесли решение. Вот так все и было. Описание призовой системы – читайте, авторы предоставили, там все ясно сказано. И пусть будет всем счастье! Может, не даром, но за приемлемую цену…
Дополнение от Шихмана:
Примерно в это же время на противоположном конце Москвы я монтировал видеоролик из материала, отснятого в поездке. В последних кадрах я, слегка перефразировав (и уж точно ни с кем не советуясь!), использовал ту же фразу из «Пикника на обочине». Это всё аура Андрея…
Перейти к статьеФинал АМТ-2017Железный ШИХМАН, 1 Окт 2017 в рубрике Арена
www.xn--80aeatqv1al.xn--p1ai
Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный
Человеку надо постоянно сверяться со своими ориентирами. Кто я есть, что я здесь делаю, что есть хорошего вокруг меня - а здесь полно хорошего; научиться радоваться простым бытовым вещам - радоваться; улыбаться людям - и вообще улыбаться; быть благодарным - говорить "спасибо". И это ключ для того, чтобы понять в каком мире мы живем.
Многие об этом просто не думают. Почему так мир устроен? Да потому что! И с этим, в принципе, можно в определенных траекториях неплохо жить.
Но в космос с этим не полетишь.
А здесь надо ответить себе еще на один вопрос - а зачем нам космос? И это хороший вопрос, который мы просто отодвинули. Мол в силу разных причин, нам не надо. А на самом деле - надо.
Так получилось, что я в своей жизни много переезжал. И я ощутил на себе эту разницу городов. И когда ты сменяешь место жительства, очень многие вещи надо для себя решить. Почему тут так, а там было не так? И подобные вещи позволяют легче самоопределяться, и по поводу новых и старых мест, и по поводу себя самого. В этом контексте хочется слетать в космос, чтобы понять что-то. Что есть человечество? А есть ли Бог? Кто наши боги? Что за Вселенная нас окружает? Почему мы здесь? И поэтому в космос – надо.
Почему так мир устроен? Да потому что!
Вы также упоминали игры, хоть и в широком смысле. А видеоигры в Вашей жизни какое-то место занимают?
Конечно. Мои любимейшие игры, которые во многом определили меня, это Цивилизация, Sim City и Fallout. Еще можно сказать, что японские RPG, в целом как жанр, т.к. я не смогу назвать какую-то одну игру. С Sim City я столкнулся еще во времена ZX Spectrum, был такой персональный компьютер, по сути приставка с возможностью примитивного программирования. Цивилизацию я увидел уже на PC. Цивилизация сделала меня игро-маньяком. И, пожалуй, ни одна больше игра так не повлияла на мое понимание мира. Хотя, странно, наверное, так говорить. Fallout, первая и вторая части, очень важная для меня игра. Нелинейность сюжета и понимание того, что все действия твои значимы, того, что можно поступать и плохо, и хорошо, дает возможность избавиться от собственных рамок и получить определенную степень свободы.
Ведь что сейчас происходит - все хотят, чтобы все были хорошими. Но ты, вроде как, обязан быть хорошим. По правилам. И это вот "я тебе запрещаю быть плохим" - это не ценно. А ценно, когда ты знаешь, как быть плохим, и по своему выбору ты поступаешь хорошо. Это ценно для общества и это суть хорошего воспитания.
И еще пара слов о будущем. Будущее - сложнее настоящего, потому что оно включает в себя какое-то неизбежное будущее плюс что-то еще. Если происходит упрощение, то это откат назад. Шаг вперед – это всегда усложнение. Это всегда привнесение чего-то нового, с чем как-то нужно жить. Когда принимаются законы, которые запрещают людям быть такими или сякими, - это упрощение и это откат назад. Точка зрения будущего - люди и явления есть разные, и нужно придумать им место.
Ведь что сейчас происходит - все хотят, чтобы все были хорошими. Но ты, вроде как, обязан быть хорошим. По правилам. И это вот "я тебе запрещаю быть плохим" - это не ценно. А ценно, когда ты знаешь, как быть плохим, и по своему выбору ты поступаешь хорошо. Это ценно для общества и это суть хорошего воспитания.
Есть что-то, что хотелось бы сказать нашим читателям в заключение?
Я бы хотел закончить нашу долгую беседу тезисом Стругацких, который я считаю и тезисом своей работы - "Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный". Мне кажется, что это именно та формулировка, с которой русский мир может прийти и предложить вариант будущего. Потому что у нас этот тезис прописан в нашей культуре - мы действительно хотим счастья всем. Американцы тоже, конечно, хотели счастья всем. Однако, понастроив разных социальных лифтов для всех социальных групп, получили лишь очень хороший метод, но с большим отсевом. Так вот хочется все же найти такой метод, который бы предполагал место для всех.
Беседовал Ярополк Раш @yarrrash
В оформлении использованы репродукции работ Марка Брайана.
kanobu.ru
Счастья для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженным. | Блог Grand
Представьте что к вам в руки попал некий могучий артефакт исполняющий желания.
На свою беду вы - альтруист, мечтающий о всеобщем благе и пожелали СЧАСТЬЯ ДЛЯ ВСЕХ,ДАРОМ И ПУСТЬ НИКТО НЕ ОСТАНЕТСЯ ОБИЖЕННЫМ.
Посмотрим, что из этого вышло.
Скажем живет в вашем дворе хорошая девушка Лена и для счастья ей нужно всего лишь стать известной моделью и восхищать своим видом миллионы мужчин.ХА.. почему бы и нет.
Да вот беда в том же дворе живет ну.... скажем сантехник дядя Петя.
Хороший семьянин, душа компании, всегда выручит да вот незадача - маньяк.И счастье для него заключается в том чтобы вечерком затащить Леночку в подвал и там не спеша с удовольствием разобрать ее на комплектующие.
Ужас .Что же делать? Берем артефакт и желаем то же самое, но за исключением разных маньяков и тому подобных .Вот тогда и наступит всеобщее благо.
ХМ. Наступило?Как бы не так.
Живет в вашем дворе парень ... ну скажем Саша. И влюблен он в Лену. И для счастья ему нужно всего лишь чтобы она стала его женой.
В чем проблема? Лена не хочет варить борщи и рожать детей, ее счастье это подиум. Ладно загадаем чтобы семья и подиум как то совместились и вуаля.
Но мы ведь забыли про Валеру который живет по соседству. Хороший интеллигентный парень, но гей.
И влюблен он как вы понимаете в Сашу.
Как же сделать и его счастливым?
А никак. К маньякам и геев.
Ну вроде бы и все, наблюдаем отдельно взятое счастье.
Как бы не так. Валера, устав от одиночества в порыве отчаяния, вечерком проломил голову Лене, Саша увидев это придушил Валеру и от безысходности бросился с крыши, мама Саши узнав об этом слегла с инфарктом, а отец Лены забросил в окно Валериной квартиры бутылку с бензином, где и сгорела его сестра.
Как ни странно во всей этой истории был один счастливый человек .
Это дед Валеры, старый коммунист, мечтающий хоть так избавится от позора семьи.
НУ ЧТО?
Не получилось всеобщего счастья даже в условиях небольшого двора, не говоря уже о всем мире?
Что же делать то?
Да все очень просто... не нужно желать счастья для всех даром, и пусть никто не уйдет обиженным.
Для начала постарайтесь быть счастливы сами. И если хватит сил сделать счастливыми своих близких....
Автора данного опуса не нашел. Подскажет кто - вставлю.
×cont.ws
